Хельмут Ньютон – один из самых значимых фотографов XX века.
Ниже представлено интервью, где фотохудожник, незадолго до своей смерти, ответил на многие интересные вопросы о его жизни и работе.
- Хельмут, ваши поклонники с удовольствием прочли вашу биографию. Но она заканчивается 1982 годом. Что упустили читатели?
Хельмут Ньютон: Совершенно ничего! Каждый человек, достигший всех целей, становится неинтересным. Так что мне писать об этих двадцати годах?
Я общался со множеством скучнейших голливудских пустышек...заработал много денег...летал исключительно бизнес-классом.
- Как-то невесело...
Хельмут Ньютон: Это могло звучать весело, если б я рассказывал, что у меня был секс с той или иной девушкой. Однако я женат, у нас договор не обсуждать это.
- Получается, ревность вам не грозит?
Хельмут Ньютон: Я феминист. Когда прилетаю раньше, обязательно звоню Джун. Сегодня я попросил жену найти очки, а она сказала: «Можно проверить в твоих карманах?».
Я считаю, так и должно быть, даже спустя 54 года брака.
Хельмут Ньютон с женой Джун
- Модели предпринимают попытки вас соблазнить?
Хельмут Ньютон: Я смотрю на них как фермер на свои помидоры.
- Расскажете о вашем отце, детстве?
Хельмут Ньютон: Когда мне исполнилось 12, папа подарил мне первую фотокамеру. Тогда я сделал первые 7 снимков. Это было в метро и на них совершенно невозможно было что-либо разглядеть.
Восьмое фото было сделано на радиобашне. Отец говорил, я плохо кончу, потому что меня интересовали только фотографии и девочки.
- В вашей биографии вы представляете себя довольно странным ребенком.
Хельмут Ньютон: Я был негодным трусом и часто болел. Во избежание лишних бактерий, на учёбу меня отвозил водитель. Также мне запрещалось прикасаться к перилам, деньгам.
- В восемнадцатилетнем возрасте вам пришлось бежать из нацистской Германии на корабле в Сингапур. Но вы пишете так: «Я прошёл через Средиземноморье, но завяз с тридцатилетней замужней дамой».
Хельмут Ньютон: Для нас корабль стал воплощением рая, где ничего не было страшно. Мы постоянно устраивали танцы с выпивкой и, конечно, сексом.
А у меня семнадцатилетние девчонки вызывали куда меньший интерес, чем дамы постарше: искусные, обольстительные.
- Вы никогда не упоминаете Холокост.
Хельмут Ньютон: Я не испытываю ненависти к немцам. Всегда буду помнить, не прощу, однако мне кажется, что лишь они смотрят в глаза собственному прошлому.
Когда меня представили к ордену, жена сказала, что я не должен его принимать. Я поговорил с Билли Уайлдером, и он был уверен, что мне следует обязательно принять его. Я прислушался к Билли.
- Вы пишете, что добились всех целей. Но что, в таком случае, вас радует?
Хельмут Ньютон: Я пожилой ипохондрик, пью по тринадцать таблеток в сутки. Но мне до сих пор нравятся автомобили.
Я катался на белом Porsche с великолепными кожаными сидениями, даже когда не был в состоянии платить за аренду. А не так давно я купил красный Corvette, который сделали специально для меня. И это невероятная машина.
- Какой посыл есть в ваших работах?
Хельмут Ньютон: Его нет. Я крайне поверхностен. И я обожаю поверхностный мир!
Мне по душе всё искусственное, прекрасное, забавное. Мне нравится, когда пожилые мужчины встречаются с девушками. И мне хочется верить, что этот мир будет всегда.
А в моей сумке всегда будут монокль, мундштук, пара накладных сосков.
- Вы снимаете, в основном, буржуазную часть общества. Почему вы выбираете фотографировать богатых?
Хельмут Ньютон: Я снимаю высший класс потому, что отлично знаю его. Я не демонстрирую другую сторону медали, потому что не слишком хорошо в ней разбираюсь, но есть фотографы, которые отлично справляются с этой работой. А мне больше нравится делать то, в чём я спец.
Все изображения в статье использованы в информационных и учебных целях, а также в целях раскрытия творческого замысла.
Регистрация
Войти
